Трудности интерпретации: конструкция/деконструкция реальности.

[hitthelimit]

Так существует ли возможность преодоления парадокса марионетки?

 

Обычно, создавая концепции, мы неизбежно исходим из некоторой аксиоматики, т.е. в основу наших построений закладывается нечто такое, что видится нам фундаментальным и не вызывает на данный момент сомнения. Положительным моментом такого подхода является наличие фундамента — основы для конструкции и поставщика согласующихся с ним кирпичиков кострукции. Отрицательным моментом является тот факт, что аксиоматика ограничивает формы конструкций и их мощность. Если иметь в виду пределы познания, то возникает вопрос о механизмах выхода за рамки аксиоматического подхода, о возможности расширения контекста концепций.

 

В первом приближении здесь видится парадокс, однако познание разворачивается, аксиоматика постоянно модифицируется, что соответствует идее целостности мира. Следовательно, есть некий механизм, который работает на расширение контекстов познания, невзирая на исходную привязанность к аксиоматическим фундаментам. Если бы это было не так, то это было бы крайне удивительно: это означало бы, что познание является самостоятельным процессом, выпадающим из целостности мира, что из без того непонятную ситуацию усложняло бы необыкновенно.

Такой механизм можно без труда выявить и описать, но тут же возникнет новая проблема: это возможно только в терминах концепций, опирающихся на фиксированную аксиоматику. И мы опять сталкиваемся с тем же парадоксом, но уже на более частном уровне. Напрашивается регрессия неясной длины. Любая попытка избавиться от парадокса будет порождать новую регрессию.

Это можно показать на примере анализа концепций лжи и истины. Полагается, что истина может быть только относительной. Однако, относительность истины в рамках целостного мира требует разъяснения. Откуда берется относительность в том, что мыслится абсолютом? Можно заявить, что ничего не мыслится абсолютом, но это будет противоречить идее даже относительной истины. Для того, чтобы отказаться от подозрительной идеи абсолюта как прародителя любых аксиом, следует отказаться от различения истины и лжи. Пытаясь понять, как вообще могли появиться эти две концепции, мы обнаружим, что причина лежит в том, что мы называем различением. Но различение — это не просто два разных состояния, а два состояния, которые сравниваются. Сравнение — это не статус, это процесс. А все процессы имеют параметр времени, с его привычными атрибутами — прошлым, настоящим и будущим. В то же время, ни прошлого, ни будущего не существует иначе, чем феноменология настоящего. Именно по этой причине эти понятия аттрибутов времени не вошли ни в одну физическую формулу, не вошли они и в логику, что обеспечило появление множества парадоксов при столкновении логики с контекстами реальности.

Почему-то познаваемый мир оказывается темпорально обратимым, при том, что мы наблюдаем его необратимость. "Истинность" познания покоится на лжи различения. Познание требует различения, различение требует времени с прошлым и будущим — с атрибутами, которые не могут быть включены в познание. С помощью регрессий мы сужаем относительность истины познания, делая его все менее зависимым от прошлого и будущего, но этот процесс ровным счетом ничего не делает с исходным парадоксом. Познание покоится на парадоксе, частным выражением которого является парадокс марионетки.

 

Я полагаю, парадокс сохраняется потому, что мы неявно продолжаем думать об абсолюте в основе существования. Абсолют гарантирует нам любую аксиоматику, не избавляющую нас от фундаментальной парадоксальности. Почему мы не можем отказаться от идеи абсолюта? Потому что мы — наблюдатели. Некую часть всеобщего абсолюта мы делегируем неотъемлимым образом в абсолют своей сущности. Мы провозглашаем окружающую реальность данностью субъекту, при этом сам субъект выводится за все скобки конструкций, компенсируя возможный исходный парадокс различения, а то, что любой наблюдатель — это тоже способность к различению, при этом игнорируется. Происходит переход от более фундаментального парадокса к менее фундаментальному, прикрываемому аксиоматикой абсолютной данности субъекта.

Всем этим я хочу подчеркнуть, что описание реальности, воприятие реальности, само наличие реальности — в любом виде — фундаментально парадоксально. Для манифестации реальности должны существовать явления, которые в описании реальности не могут быть манифестированы как обязательные.

Указанные атрибуты времени — это не весь перечень таких явлений. Реальность не манифестирует также «истинного» детерминизма, вместо него используются такие атрибуты, как причинно-следственные связи, точно в том же смысле, что и атрибуты времени - к ним, собственно, они и сводятся.

Можно ли понизить уровень парадоксальности?

Если реальность есть то, что она феноменально может свидетельствовать о себе, то смысл познания растворяется. Феноменология реальности не ограничена в бесконечности релятивных истин, именно поэтому основной метод науки — редукция, процесс растворения феноменальных контекстов друг в друге. Таким образом, происходит нечто вроде «очищения» реальности от ее феноменальных оболочек.

Что стоит за этим процессом? Сказать, что это воля научных иследователей, значит противоречить самому этому процессу, потому что таким образом мы вводи в реальность новую сущность, никак с ней не связанную фундаментально. Понятно, что это естественный процесс в самой реальности, и наблюдатели являются только феноменальными регистраторами, и феноменология их регистрации содержит понятия прошлого, будущего, парадоксальности, и многие менее существенные, такие, как свобода воли, истина. Т.е., эти понятия с той или иной степенью необходимости относятся к необъятному океану феноменологии реальности, но совершенно не сказываются, вопреки тому, что мы интуитивно об этом думаем, на процессе познания. Другими словами, ошибаюсь я или нет, и что я думаю по тому или иному поводу, никак не влияет на текущий процесс преобразования моей системы. А раз так, то не существует и никаких влияний внешнего мира на наблюдателя (раз нет таковых от него самого на себя). Ну, и разумеется, наблюдатель не может влиять на внешний мир (это большая интересная тема, проливающая свет на интерпретацию квантовой неопределенности, где привязка делается к наблюдателю, якобы «делающему выбор»).

Таким образом, способ понизить парадоксальность реальности существует: достаточно считать, что любая манифестация реальности не имеет ни нисходящей, ни горизонтальной, ни восходящей причинности. Парадоксальность понижается потому, что аттрибуты времени «прошлое» и «будущее», а также детерминизм, становятся при этом строго феноменальными требованиями, ни на что не влияющими.

Можно подумать, что предыдущий абзац противоречит всему выше сказанному: может показаться, что я говорю о модификации способа мышления, преследующем некую цель. Если так, то смысл моего изложения не отразился в преобразовании системы читателя. Можно подумать, что предыдущее предложение противоречит всему вышесказанному, и я, вопреки изложенному, пытался воздействовать на что-либо. Если так, см. выше... Это тестовый пример вхождения системы в манифестацию феноменологии бесконечной регрессии, достаточно простенький, чтобы система могла преобразоваться и избавиться от кажущейся парадоксальности. Разумеется, это не ваш выбор, как и мое «влияние» не было моим выбором и ни на что не влияет.

Заключение. Какой же вердикт по поводу преодоления парадокса марионетки?

К сожалению, степень простоты ситуации в данном вопросе равна степени сложности ее изложения в символах второй сигнальной системы. Выше я уже проделал это, но повторюсь еще раз. Ситуация действительно очень простая: парадокс марионетки «существует» в феноменальном слое реальности в динамике ее собственного отражения. Эта динамика скрыто и явно содержит конструкты, отрезающие процесс отражения от целостной реальности. Это модальности времени и причинность. Говорить о «преодолении» парадокса марионетки не корректно, так как такой подход подразумевает опору на пространство внутри парадокса. Правильнее говорить о феноменологии системы, претерпевающей "глобальную эволюцию". Еще правильнее говорить о конфигурации части пространства реализации алгоритма. Стоит перейти к последней парадигме, как исчезают все и всяческие парадоксы.

Вместе с исчезновением парадоксов теряет смысл система координат «наблюдатель». Теряет смысл понятие «эффективность» в любом виде. Эти уровни просто не коммутируют — по эту и по ту сторону парадокса. Говоря простым человеческим языком, вы ничего не можете сделать, что бы было "лучше". И потому, что никто ничего не делает, а существует только феноменология динамики частного выделения, и потому, что понятие «лучше» не имеет смысла в целостной реализации алгоритма существования. Понимаете вы это, или не понимаете, и продолжаете уповать на прозрение, которое вас "облагодетельствует" — не имеет разницы. Вы — феноменальное выражение локального участка реализации алгоритма, скользящее по частному (тропному) пути в пространстве своей полной реализации.

Когда вы стоите на пороге психогенной сингулярности, то мысль о способе избежать ее вам не придет в голову, а если вам такая мысль приходит, то вы еще не на пороге. Это вопрос текущих координат системы на линии ее "глобальной эволюции". А то, что вы «думаете» по этому поводу — всего лишь сопутствующая феноменология, не подлежащая самозависимым изменениям, и, следовательно, ни на что не влияющая.

Вот, собственно, концентрированная мысль для принятия парадигмы наблюдателя, как конфигурации части пространства реализации алгоритма: не мысль конституирует структуру своего субстрата, а структура манифестирует себя через феномен мысли — постфактум и не-каузально.

PS Если вам кажется, что условие «принятия парадигмы» противоречит всему изложенному, то вы не поняли идеи. Принятие парадигмы — это эвфемизм для обозначения изменения структуры. Последнее, если и происходит, не является следствием воздействия этого текста (это соответствовало бы ложной идее горизонтальной причинности). И этот текст, и ваше «понимание» - суть феноменальная манифестация текущих моментов «эволюции» в развертывании тропной реализации алгоритма.

 

 

 

Comments

[hitthelimit.livejournal.com]

Все, что по «ту» сторону тропности, для нас не важно в деталях — их и быть не может. Это просто концепция для сброса детерминизма. Однако операции на тропности как базовой сущности оставляют нерешенными парадокс бесконечных цепочек регрессии. Ведь в этом случае детерминизм следует присвоить тому, что порождает феноменологию — на стадии порождения, т.е., детерминизм проникает в феноменологию, что дает старт бесконечным регрессиям. Кино без проектора очень сложно помыслить. Но и проектор должен быть виртуальным.

[muha-a.livejournal.com]

> Все, что по «ту» сторону тропности, для нас не важно в деталях — их и быть не может. Это просто концепция для сброса детерминизма.

Одни ситуации тропны, а другие нет. Чем не детерминизм?

> Однако операции на тропности как базовой сущности оставляют нерешенными парадокс бесконечных цепочек регрессии.

Сумма бесконечного ряда может быть равна конечной величине. Примерно так же мы может представлять деретминизм в бесконечных регрессиях тропности.

[hitthelimit.livejournal.com]

«Сумма бесконечного ряда может быть равна конечной величине.»

Это не меняет положения: бесконечное приближение оставляет систему формально незамкнутой, т.е., без оснований. Введение понятия «по ту сторону тропности» позволяет замкнуть систему хотя бы в рамках ее тропной, феноменальной части, оставив базовый алгоритм на откуп богу :)

«Примерно так же мы может представлять деретминизм в бесконечных регрессиях тропности.»

Феноменальное представление детерминизма мало что значит. Тропность и есть истинный детерминизм, пронизывающий всю феноменологию, но феноменологией не определяемый.

[muha-a.livejournal.com]

> Это не меняет положения: бесконечное приближение оставляет систему формально незамкнутой, т.е., без оснований. Введение понятия «по ту сторону тропности» позволяет замкнуть систему хотя бы в рамках ее тропной, феноменальной части, оставив базовый алгоритм на откуп богу :)

Т.е. вы считаете, что вопрос о том, почему алгоритм именно такой а не иной лучше оставить без ответа, чем объяснить его той же тропностью т.к. в последнем случае мы получаем замкнутое само на себя объяснение.

Тропность, как я ее себе представляю сама по себе подразумевает уточнение (расширение) базового алгоритма за счет отбора тропных областей по критериям тропности.
Критерии тропности таковы "потому что" (в смысле без объяснения), хотя, в деталях это "потому что" довольно прозрачно и выглядит как неизбежно конечная сумма бесконечного ряда. И того, в моей картине получается два "потому что" - алгоритм такой а не иной "потому что" и критерии тропности таковы а не другие "потому что".
Соответственно, мне хочется свести первое "потому что" к второму.
При таком обобщении я лишаюсь обоснования существования мира (он существует не поверх алгоритма, а как флуктуация ничто). Но с другой стороны, ослабляется отделение мира от субъекта.

[hitthelimit.livejournal.com]

“лучше оставить без ответа, чем объяснить его той же тропностью т.к. в последнем случае мы получаем замкнутое само на себя объяснение.”

Именно так. Тут мне недавно попалась на глаза статейка, в которой говорилось, что на какой-то конференции ученые проголосовали «за» или «против» антропного принцина, получилось — 20% за, 80% против. Голосование в науке — оно конечно :), но антропный принцип того и заслуживает. И тут я подумал, что это все фигня полная: те, кто против, видимо, полагают, что можно вывести мировые константы логическим/математическим образом, как единственно возможные, и тем самым, якобы, опровергнуть антропное утверждение, что все так, потому что. И они совершенно правы — вывести-то можно, но по части интерпретации результата это ничего не будет значит. Логика и математика вывода — она из ЭТОЙ же тропности, и все, что они могут, это тавтологически подтвердить самое себя.

К сожалению, относительно принципов формирования тропности у меня пока нет определенного мнения. Я бы не стал это называть «уточнение (расширение) базового алгоритма». В своей последней теме в ЖЖ я изложил свое текущее видение дел. Я мыслю нефеноменальную развертку алгоритма, как существующую (точнее - осуществленную) полностью. Возможно, тропные реализации идут всеми возможными способами, и, возможно, они и есть суть локальные выделения этой развертки. Здесь не очень понятно. Это мы в именно такой тропности, но, возможно, могут быть любые тропности, в том числе без времени и пространства. Феноменология вряд ли имеет какое-то значение в этом смысле. С другой стороны, для нас это все недоказуемо, и годится только для сведения онтологических концов. Это все вполне может быть флуктуацией ничто, тем более, что в цифровых терминах, и то, что они сейчас получают в виде математических манипуляций в М-теории, такая идея выглядит нормально. И все же не покидает ощущение, что можно обнаружить некие более солидные основания реальности. Точнее — отразить на своих состояниях, обнаружить мы ничего не можем, так как не обладаем собственной причинностью. Впрочем, и последний момент я все еще считаю открытым.

[muha-a.livejournal.com]

> Я мыслю нефеноменальную развертку алгоритма, как существующую (точнее - осуществленную) полностью.

Если смотреть на алгоритм просто как на алгоритм, то получается следующая картина.
Если мы позволяем реализации алгоритма экспоненциально разрастаться, то тогда существование или несуществование в развертке алгоритма как таковое теряет смысл. В экспоненциально большом дереве развертки можно найти все что вообще может существовать. Соответственно, дихотомия существует/не существует применительно к участкам в развертке алгоритма становится неосуществимой. Более того, и сама конфигурация алгоритма не имеет значения.
Существование чего-то в такой развертке может быть возложено только на тропность.

Если мы не позволяем развертке разрастаться по экспоненте, то мы имеем не разветвленную цепь состояний автомата и в лучшем случае одну тропность одного порядка, способную породить мир феноменологии поверх этой развертки. Большее число тропностей туда просто не влезет. Последнее утверждение не интуитивно, но верно и очень важно. Для этого утверждения даже можно привести нечто вроде математического доказательства (как-то мы уже обсуждали это). И этот мир феноменологии будет полностью зависим от алгоритма. Такая картина как раз и соответствует тому, как вы это описываете.

Чтобы правильно об этом судить важно не впадать в типичные заблуждения, вроде того, что том Войны и мира в отсутствии способного его понять субъекта ничем не отличается объективно от случайного набора букв. Это не так, хотя это и очень сложный с математической точки зрения вопрос.
Фишка в том, что дла тома Войны и Мира существует вселенная в которой ее могут прочитать и понять, а для случайного набора букв - не существует.
ИМХО, это можно доказать, опираясь на сравнение количества возможных случайных массивов и способных на самоотражение вселенных.

[hitthelimit.livejournal.com]

Может быть, это как раз тот случай, когда лучше впасть в заблуждение :) Потому что в вашем тексте я уже усматриваю заблуждение. И «случайный» набор букв, и текст романа — одинаково случайны. Это действительно «очень сложный вопрос», но не с математической, а с концептуальной точки зрения. Если есть только тропная реализация алгоритма, то случайности в ней нет и в помине, а текст романа не есть результат каузальности феноменального порядка. Т.е., этот текст написан не человеком, этот текст - результат тропной реализации алгоритма, каковым был бы любой иной текст. Совершенно не важно, есть ли кто-то, кто упорядочит этот текст — эта работа — феноменология. Только в феноменальной реальности роман отличается от работы мартышек, но на уровне алгоритма — это один и тот же процесс. Мы, кажется, пытаемся развести здесь феноменологию и детерминизм. В таком случае, именно такой подход я нахожу адекватным.

[muha-a.livejournal.com]

> Если есть только тропная реализация алгоритма, то случайности в ней нет и в помине, а текст романа не есть результат каузальности феноменального порядка. Т.е., этот текст написан не человеком, этот текст - результат тропной реализации алгоритма, каковым был бы любой иной текст. Совершенно не важно, есть ли кто-то, кто упорядочит этот текст — эта работа — феноменология. Только в феноменальной реальности роман отличается от работы мартышек, но на уровне алгоритма — это один и тот же процесс.

Все верно, но есть ньюанс. Если мы возмем 1000 текстов, написанных мартышками и поместим среди них Войну и мир, то последний будет выделен среди всех тестов и это выделение будет иметь смысл только в феноменологии но не в породившем эти текств алгоритме.
Дальше, мы можем взять любой из текстов написанных мартышками. Вопрос: возможна ли феноменология, в которой этот текст оказался бы выделенным среди других аналогичным образом? Мо

[muha-a.livejournal.com]

...мой ответ - такая феноменология невозможна. Т.е. несколько феноменологий могу быть напиханы только в экспоненциально разрастающееся дерево, но не в обычный развивающийся алгоритм.
Основания для этого ответа - смутные интуитивные соображения математического характера.
Слабое место в моей аргументации - то, что я рассматриваю произведение мартышек как случайное, в то время как оно таковым не является. В ответ на это у меня есть соображения более тонкого характера. Я понимаю, что и в этих соображениях может найтись аналогичная слабость, но я думаю, что эта сумма даст не 0 в итоге. Т.е. тропность самообусловлена но не относительна.

[hitthelimit.livejournal.com]

Я наследил здесь, в первом уровне:
http://hitthelimit.livejournal.com/11992.html?thread=445144#t445144