«Проблема на этом пути заключается в том, что антропный выбор алгоритма на каждом шаге требует введения в картину сознания, как существующего объекта, а это путь тупиковый, как у меня создалось впечатление после знакомства с вашими представлениями.» Именно поэтому вы и читаете у меня не «антропность», а «тропность». Сознание тут ни причем, это как раз тупик. А «рефлексию» просто можно заменить на «отражение». Разумеется, мы не можем говорить за камень, но в каркасе нашей концепции этот камень имеет право быть в виде референта, способного породить (и порождающего) свой собственный мир. «Чтобы нащупать почву ИМХО, нужно заменить сознание чем-то близким, типа сохранения информации. Тогда может получиться практически применимая теория.» Вот и вы приближаетесь, я надеюсь. Почва сразу нащупывается после акта понимания существа сознания. Это — моя печка, я от нее пляшу с 19 лет. Как только это понимание достигается, все системы уравниваются, и нет больше необходимости тяготеть к АНтропным механизмам вообще. Жаль, что специальной вербальной конструкции для оказания помощи в деле такого понимания не существует, это интимное дело :) Не надо заменять сознание на сохранение памяти и информации, достаточно понять, что это просто любое, безликое состояние — любой выделенной системы. Сохранение, память, информация — это предметы со стола тоналя, и из букв Ж, О, П и А никогда не сложить ВЕЧНОСТЬ :).
«Вдруг вы просто нашли блестящую игрушку, порождение прогресса, которая временно поразила ваше воображение? :).» Это хорошее замечание, отнюдь не пустое. Я решаю один и тот же вопрос всю жизнь, перебирая те варианты, до которых могу дотянуться. А поскольку мне выпало жить в предсингулярное по расчетам время, то и игрушки разума быстро меняются вместе с моими поисками — это совпадение времени. Кажется, что внутренняя личная эволюция и эволюция социума идут в одном русле (разумеется, не каждая личная эволюция, это кому как повезет). Надеюсь, что мое воображение еще не поражено необратимо, так как у меня есть иммунитет, о котором я когда-то писал (принцип индифферентности в детстве — это еще та прививка, и есть у меня сильное подозрение, что многие той прививки не пережили).
Самое главное — эмерджентность. Мне показалось, что вы не совсем поняли меня. Впрочем, я не уверен, что понимаю сам себя, так что пусть еще побродит закваска.
Странно, что вы не поняли про критериальность. Стратегическая мотивационная обусловленность человеческих поступков и даже мыслей покоится на неких текущих принципах, иногда осознаваемых, но чаще — нет. Эти принципы задают аттрактор, к которому стремится привязаться наше мотивационное обеспечение. Критериальность — это неустранимый из человеческой психики феномен. Именно он определяет, что за ахинею несет тот или иной человек. Именно поэтому во всех диспутах я всегда переходил на личности в том смысле, что ставил перед оппонентом вопрос о его критериях, на что практически никогда не получал внятного ответа, что и понятно. Последний критерий, о котором я говорил как об очевидно ценном, является критерий личного существования. После него шел вопрос о выяснении критерия «существования чего?». Их и сейчас можно считать валидными, но не на этой стадии разбирательства — это для тех, кто в песочнице. На этом уровне под сомнение попадает само «существование», и главный мой критерий из абсолюта тихо переходит в нечто, всего лишь принятое к сведению. Это опасная черта, и я не рекомендовал бы ввинчиваться в суть дела людям с неустойчивой психикой.
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
timeasmymeasure
no subject
Date: 2010-12-11 09:53 pm (UTC)Именно поэтому вы и читаете у меня не «антропность», а «тропность». Сознание тут ни причем, это как раз тупик. А «рефлексию» просто можно заменить на «отражение». Разумеется, мы не можем говорить за камень, но в каркасе нашей концепции этот камень имеет право быть в виде референта, способного породить (и порождающего) свой собственный мир.
«Чтобы нащупать почву ИМХО, нужно заменить сознание чем-то близким, типа сохранения информации. Тогда может получиться практически применимая теория.»
Вот и вы приближаетесь, я надеюсь. Почва сразу нащупывается после акта понимания существа сознания. Это — моя печка, я от нее пляшу с 19 лет. Как только это понимание достигается, все системы уравниваются, и нет больше необходимости тяготеть к АНтропным механизмам вообще. Жаль, что специальной вербальной конструкции для оказания помощи в деле такого понимания не существует, это интимное дело :) Не надо заменять сознание на сохранение памяти и информации, достаточно понять, что это просто любое, безликое состояние — любой выделенной системы. Сохранение, память, информация — это предметы со стола тоналя, и из букв Ж, О, П и А никогда не сложить ВЕЧНОСТЬ :).
«Вдруг вы просто нашли блестящую игрушку, порождение прогресса, которая временно поразила ваше воображение? :).»
Это хорошее замечание, отнюдь не пустое. Я решаю один и тот же вопрос всю жизнь, перебирая те варианты, до которых могу дотянуться. А поскольку мне выпало жить в предсингулярное по расчетам время, то и игрушки разума быстро меняются вместе с моими поисками — это совпадение времени. Кажется, что внутренняя личная эволюция и эволюция социума идут в одном русле (разумеется, не каждая личная эволюция, это кому как повезет). Надеюсь, что мое воображение еще не поражено необратимо, так как у меня есть иммунитет, о котором я когда-то писал (принцип индифферентности в детстве — это еще та прививка, и есть у меня сильное подозрение, что многие той прививки не пережили).
Самое главное — эмерджентность. Мне показалось, что вы не совсем поняли меня. Впрочем, я не уверен, что понимаю сам себя, так что пусть еще побродит закваска.
Странно, что вы не поняли про критериальность.
Стратегическая мотивационная обусловленность человеческих поступков и даже мыслей покоится на неких текущих принципах, иногда осознаваемых, но чаще — нет. Эти принципы задают аттрактор, к которому стремится привязаться наше мотивационное обеспечение. Критериальность — это неустранимый из человеческой психики феномен. Именно он определяет, что за ахинею несет тот или иной человек. Именно поэтому во всех диспутах я всегда переходил на личности в том смысле, что ставил перед оппонентом вопрос о его критериях, на что практически никогда не получал внятного ответа, что и понятно. Последний критерий, о котором я говорил как об очевидно ценном, является критерий личного существования. После него шел вопрос о выяснении критерия «существования чего?». Их и сейчас можно считать валидными, но не на этой стадии разбирательства — это для тех, кто в песочнице. На этом уровне под сомнение попадает само «существование», и главный мой критерий из абсолюта тихо переходит в нечто, всего лишь принятое к сведению. Это опасная черта, и я не рекомендовал бы ввинчиваться в суть дела людям с неустойчивой психикой.