Формализация глобальной эволюции.

[hitthelimit]

(По следам обсуждения.)

«... может ли обитатель клеточно-автоматного мира установить правила автомата этого мира?»
«...обитатель может … смоделировать...»
«...без бритвы Оккама мы не можем воспринимать мир вообще. Это важно.»

Важно разобраться, можем ли мы вообще воспринимать мир, что такое это “восприятие», «познание». К сожалению, сама такая возможность логически ни из чего не следует. Судите сами:

Лишенный собственного детерминизма, наблюдатель ничего сам не моделирует. Естественно, ни о каком моделировании на уровне базового алгоритма также говорить не приходится. Возникает естественное желание (похоже, только у меня одного) сопоставить (даже не сопоставить — выразить через!) феноменальность с исполнением алгоритма.

Что делает наука:

Наука устанавливает максимально точные абстрактные (математические) выражения для феноменов. История науки — это эволюция уточнений для этих выражений. Единственной сферой, работающей со стопроцентной точностью, оказалась КМ. Математика КМ вообще не нуждается в соглашених никакого вида. Почему? Потому что объекты КМ не являются объектами Реальности в том смысле, что им не приписываются пространственно-временные параметры. Они — чистая абстрактная функциональность с точки зрения нашей реальности. ВФ остается таковой до тех пор, пока не появляется ее решение.
Решения ВФ могут быть относительно устойчивыми (два и более одинаковых решений подряд), как взаимодействие протона и электрона, и разовыми, как измерение спина частицы. В первом случае, повторные решения являюся самоподобными, и атом водорода (к примеру) отбирается тропностью (пространство-время-самоподобность) как феномен Реальности. Во втором случае, решение фиксируется в новом состоянии уже существующего самоподобного решения (прибора).
Итак, Реальность — это развернутая (тропно отобранная) в пространственно-временной форме последовательность самоподобных решений волновых функций.
Вся та наука, которая расположена «сверху» КМ, занимается уточнением абстрактных выражений для соотношений между наборами самоподобных решений. Именно в этом месте зарыта онтологическая собака, которая выглядит как парадокс марионетки. «Самоподобность решений» - это соглашение. Соглашение — это заложенная по умолчанию ошибка. Научная эволюция уточнений зиждется на пересмотре соглашений. Принятие данного соглашения — это не свободный выбор наблюдателей, это функция наличия определенного вида самоподобности в наборах решений наблюдателей. Соглашения достигает только та группа наблюдателей, для всех членов которой выполняется требование наличия самоподобности по некоторому критерию, необходимому для данного соглашения.
Простейшим примером является молекула водорода: это устойчивое (более одного цикла решений) самоподобное решение, возможное при наличии одинаковых устойчивых самоподобных решений двух атомов водорода (разумеется, это касается и соединений разнородных атомов в молекулы — речь идет о подобности решений на уровне электронных оболочек).

По мере того, как самоподобное решение включает в себя все больше функциональных участников, степень соглашения по конечной (высшей) самоподобности быстро устремляется ввысь. (Возможно, эта зависимость носит строгий характер (геометрическая прогрессия, экспонента, гипербола?), но я не могу ее установить).

Важным выводом этих рассуждений является установление факта, что то, что «моделирует», «познает», «отражает», «воспринимает» (на уровне человечесткой психики) — является условно самоподобным решением.
Далее.
Самоподобные решения под рабочим названием «психика человека» могут функционально группироваться в наборы (подмножества) самоподобных решений, выделяемых на основании различных критериев (условий самоподобности). Одним из таких набором является математика. Этот набор — самый «ненагруженный» соглашениями. Это значит, что подмножества в составе этого набора также не отягощены соглашениями самоподобности. Если опуститься к основам этого набора (основам математики), то весь набор можно представить в виде опрокинутого конуса с четкой структурой, не подверженной размытости, характерной для иных соглашений о самоподобности.
Другие наборы самоподобных решений психики имеют более размытые формы, и потому на них возможна эволюция уточнений.

До сих пор мои рассуждения прямо не касались соотношения эволюции алгоритмических решений и их феноменальных представлений, а это центральный вопрос моего интереса.
Что такое эволюция уточнений самоподобности с точки зрения последовательных смен наборов решений алгоритма? По аналогии с математическим набором, можно сказать, что уточнение самоподобности для любого набора — это функционально связное обособление группы решений с понижением степни соглашения (уровня ошибки по умолчанию в наборе всех соглашений). Хорошим примером является генетический набор клетки: набор решений имеет выраженную минимизацию соглашений благодаря четко фармализуемым решениям на механизме репликации генома и воспроизводства протеинов. То же самое и в психике: там происходит функциональное выделение наборов, имеющих улучшенную (более четкую) формализацию решений.

Таким образом, эволюция уточнений — это эволюция формализации решений через минимизацию соглашений. В общем виде это и есть деконструкция реальности на отдельных наборах решений базового алгоритма. В этом онтологический смысл познания (восприятия, отражения): наблюдатель сам по себе не является активной «познающей» единицей.
Познание — это эволюция (смена) наборов решений базового алгоритма с повышением их самотождественности в каждом последующем наборе без понижения мощности подмножества всех решений.

Из этого заключения следуют некоторые выводы. Главный: степень самотождественности решения имеет функциональное (математическое) ограничение. Если все подмножества решений, входящие в эволюционирующую группу решений, приходят к неизменному формальному выражению, эволюция прекращается. Это соответствует пределу деконструкции реальности для данного наблюдателя. Молекула водорода, не взятая в наборах решений по взаимодействиям с другими молекулами, представляет пример законченной эволюции уточнений. Тело эволюции в данном примере представляется набором решений, коррелирующий с феноменологией процесса взаимодействия двух атомов водорода. Примером более высокого уровня является любая патологическая сверхценная идея психики. Это пример условно завершенной эволюции в наборе решений психики (или во всей психике - в зависимости от степени патологии): частные решения, входящие в эту функционально обособленную группу решений, принимают формально однозначный вид (максимально возможная самотождественность решений). (Такие состояния основаны на патологически устойчивой неизменной мотивации психических процессов, допускающих формально однозначные решения).

Вывод: Познание можно свести к формальным решениям базового алгоритма без привлечения понятие «наблюдатель» в его привычно нагруженном самодостаточностью виде.
Ваш вопрос:

«... может ли обитатель клеточно-автоматного мира установить правила автомата этого мира?»

получает внятный ответ:
Феноменология тропной реальности полностью коррелирует с решениями базового алгоритма. Поэтому любой феномен реальности (он же — наблюдатель) является носителем установленных на нем правил мира в той мере, в какой самотождественными являются функционально выделенные наборы его состояний/решений.

На мой взгляд, единственный способ обойти парадокс марионетки — полностью перейти на язык решений базового алгоритма, иными словами, установить полную и всеобъемлемую тождественность для всей феноменологии тропной реальности и базового алгоритма.

PS
С точки зрения изложенного, то, что я назваю Психогенной сингулярностью, получает более формализованное представление в виде локально завершенной эволюции набора решений, являющихся системообразующими для данного наблюдателя.
Однако, тут следует сделать уточнение: говоря о Психогенной сингулярности, я говорю не просто о частном завершении эволюции такого набора, что могло бы быть тождественно любому факту прекращения списочного существования системы (наблюдателя), я говорю об эволюции в эволюции. Это значит, что существует предел (и возможность установления, конечно) «сквозной» формализации решений при достижении максимального уровня вложенности подмножеств самотождественных решений в эволюционирующий набор. Простой пример: запирание электронного осциллятора при повышении частоты — это пример частного завершения эволюции за счет однозначной формализации набора решений для конкретных электронных переключателей. Пока генератор работает, его можно рассматривать как систему, открытую для дальнейшей эволюции на участке увеличения частоты. Однако, если бы генератор эволюционировал по <i>всем</i> входящим в феноменологию его работы решениям (включая, к примеру, параметры самих транзисторных переходов), то завершение его эволюции носило бы более глобальный характер.
В случе с психикой, сквозная (исчерпывающая) формализация достигается специфическим способом эволюции эволюционирующего набора решений: все собственные состояния формализуются образом, не зависящим от иных наборов решений (более низких уровней). Такое разделение областей эволюции становится возможным после формального обособления группы решений, в случае с психикой — это абстрагирование. Абстрагирование имеет сродство с математическим набором решений, что открывает возможность (и неизбежность в глобальном смысле) эволюционного завершения на данном наборе (психических) состояний.
Психогенную сингулярность можно было бы назвать глобальным пределом устойчивости (самотождественности) наборов решений базового алгоритма.

 

Comments

[hitthelimit.livejournal.com]

Разумеется, самоподобие не может быть определено на уровне собственно алгоритма, но можно попытаться это сделать на уровне блочно-функционального исполнения алгоритма.
Здесь есть существенная сложность. Попытка разобраться в тонкостях неизменно приводит меня к одному и тому же результату — реальность не существует. В самом деле:

Для присвоения системе статуса наблюдателя (со способностью воспроизводить прошлые состояния), систему небходимо рассматривать как иерархию подсистем. Это парадоксальная ловушка: на основе абсолютно условного выделения (система) мы производим дальнейшие выделения (подсистемы).
Пример: компьютер и его память, устройства отображения, входы-выходы и так далее. В основе его способности воспроизводить самоподобные состояния лежит память — подструктура, но мы приписываем способность к воспроизводству состояний всему компьютеру. Та же самая проблема имеет место с человеком-наблюдателем, сама психика которого является ярко выраженной многоуровневой иерархической структурой.
Проблема в том, что сама по себе подструктура воспроизведения тождественного состояния (нейронная цепь) не является наблюдателем на том основании, что в ней самой нет подструктур для воспроизведения прошлых состояний. В то же время вся психика человека как единая система обязана включать в свое списочное системное выделение описание подструктур, в данном случае — нейронных цепей, что в общем случае нами часто упускается.

В итоге, при всеобъемлющем выполнении требования полного функционального описания системы-наблюдателя, мы приходим к заключению, что в это описание по необходимости должны быть включены подсистемы всех уровней, с соответствующей этим уровням функциональной редукцией, вплоть до точки перехода от ВФ к феномену. Наблюдатель просто испаряется, «размазываясь» по всему феноменально-уровневому диапазону!

Как бы удивительно это не выглядело, но это вполне ожидаемо — реальность тавтологична самой себе. При таком раскладе выход на уровень исполнения алгоритма выглядит как последний способ хоть за что-то уцепиться.
Я не уверен, конечно, что это вообще возможно. Давайте еще раз вернемся к вопросам абстрактного алгоритма и тропности.

Взгляд на то, что мы знаем о нашей Вселенной на сегодня, подсказывает, что в каком-то смысле речь идет о «начале», и, возможно, «конце» исполнения алгоритма. Начало характеризуется как в высшей степени упорядоченная структура (минимальная степень сложности по Колмогорову), конец — как в высшей степени сложная структура (по Колмогорову). Это может быть просто наша частная тропность, или можно предположить, что для реализации алгоритму требуется как минимум точка запуска, и, возможно, остановки (реверса). Точка запуска имеет смысл: исходный абстрактный алгоритм никоим образом не может включать в себя условия тропного разворачивания реальности. Поэтому первый шаг появления реальности должен а) быть максимально близким к «нераспечатанному» алгоритму, б) включать в себя ВСЮ будущую реальность. Гипотеза инфляции поддерживает такие начальные условия.
Если последовательно придерживаться не-субстанциональной точки зрения на феноменальную реальность, то следует предположить, что тропная реализация реальности есть не что иное, как существование алгоритма между его «началом» и «концом», при том, что первичным следует признавать либо только начало, либо только конец, либо то и другое, но никак не промежуточное состояние («смесь» сложности по Колмогорову). «Не что иное» означает, что иного выражения тропная реальность просто не имеет. Грубо говоря, вся эта реальность — чистая математика, причем эта идея не требует ничего иного сверх этого.